Утренняя роса на седых волосах

Утренняя роса на седых волосах

В маленькой деревеньке, что притаилась между холмами и берёзовыми рощами, жили-поживали баба Марфа и дед Семён. Шестьдесят лет вместе, рука об руку, душа в душу. Морщинки на их лицах складывались в узоры прожитых лет — и радостных, и горестных.

Накануне Егория Вешнего баба Марфа долго не могла уснуть. Всё вспоминала, как в детстве бабушка её учила особым обрядам этого дня. День этот особенный — земля просыпается, а с ней и все живые твари, и силы природы.

— Семён, — тихонько позвала она мужа в предрассветной тишине, — пора вставать. Роса Егорьевская ждать не будет.

Дед Семён, кряхтя, поднялся. Годы брали своё, но в глазах его по-прежнему теплился молодой огонёк. Он улыбнулся жене и нежно провёл шершавой ладонью по её седым волосам.

— Помню, Марфушка, помню. Сегодня день особый.

Ещё до первых петухов они вышли во двор. Марфа бережно несла узелок с хлебом, солью и крашеными яйцами. По древнему обычаю нужно было встретить рассвет в поле и умыться утренней росой — для здоровья и долголетия.

— Семён, глянь, — прошептала Марфа, указывая на восток, где небо начинало светлеть нежными розовыми красками, — благодать-то какая.

Они медленно шли по тропинке через поле, опираясь друг на друга. Дойдя до большого дуба на холме, остановились. Здесь, по преданию, был особый уголок — место силы. Марфа расстелила чистое полотенце, положила на него угощение.

— Святой Егорий, Юрий-батюшка, — тихо начала она древний заговор, — защити наш дом, нашу скотинушку, наши посевы. Дай здоровья всем живущим…

Дед Семён молча стоял рядом, сняв картуз. Он не был особо набожным, но традиции чтил. К тому же, вид его Марфушки, шепчущей древние слова с такой верой и благоговением, всегда трогал его до глубины души.

Когда солнце показалось над горизонтом, они, следуя старинному обычаю, опустились на колени и умылись росой, собирая её с травы чистыми ладонями. Марфа осторожно расчесала свои седые волосы деревянным гребнем — на Егория волосы не стригут, но расчесать их росистым утром хорошо для силы и здоровья.

— Помнишь, Семён, как мы молодыми на этот холм бегали? — улыбнулась Марфа, глядя на восходящее солнце.

— Как не помнить, — кивнул дед, — ты самая красивая в деревне была. В венке из первоцветов, коса до пояса…

Они разделили принесённую еду, оставив часть для птиц и зверей лесных — такой обычай. Потом неспешно направились домой, собирая по пути первые травы — чистотел, мать-и-мачеху. Марфа знала, что травы, собранные на Егория, особой силой обладают.

Домой они вернулись, когда село уже просыпалось. Соседка Прасковья вела свою корову на первый выпас, как положено на Юрьев день.

— С праздником вас! — поздоровалась она. — Уже успели росой умыться?

— Успели, милая, успели, — ласково ответила Марфа. — Иди с Богом, пусть твоя Зорька молоком богатым одарит.

В избе Марфа первым делом зажгла свечу перед иконой Георгия Победоносца, что досталась ей от прабабушки. Семён тем временем достал из сундука новый кнут, сплетённый заранее — по поверью, в Юрьев день новый кнут защитит скот от хищников.

— Отнесу-ка я его Мишке, внуку нашему, — сказал он, — у него телёночек молодой, пусть бережёт.

Марфа кивнула, вспомнив, как тяжело заболел их единственный сын прошлой осенью. Как молились они за него с Семёном, как плакала она ночами. Но выходили, сберегли. И теперь каждый день — радость, каждый миг — благодать.

К обеду Марфа испекла особый Егорьевский каравай — круглый, с узорами колосьев на румяной корке. По традиции, его нужно было разделить между всеми членами семьи для благополучия и здоровья.

— Сегодня грустить нельзя, — напомнила она Семёну, заметив, как он задумчиво смотрит на старую фотографию их покойной дочери. — Грусть с Егория на целый месяц останется.

Дед кивнул и улыбнулся, смахнув непрошеную слезу.

— Знаю, Марфушка. Она бы хотела, чтобы мы радовались жизни.

Днём к ним пришли внуки и правнуки — шумная, весёлая ватага. Баба Марфа для каждого приготовила маленький узелок с оберегом — щепоткой освящённой соли, веточкой вербы и крашеным яичком.

— Чтоб сила земная вас оберегала, — приговаривала она, повязывая каждому красную нить на запястье.

Дед Семён рассказывал правнукам древние предания о Георгии Победоносце, о том, как он змия поборол, как землю от нечисти очистил. Малыши слушали, раскрыв рты, а в глазах деда светилась такая любовь, что у Марфы сердце щемило от нежности.

Вечером, когда все разошлись, они сидели на лавочке перед домом. Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в золотистые тона. Семён держал Марфу за руку, поглаживая её морщинистые пальцы.

— Хороший день выдался, — тихо сказал он.

— Хороший, — согласилась Марфа. — Как и вся наша жизнь, Семёнушка.

Они сидели молча, глядя на закат. Маленькая ласточка пролетела над их головами и скрылась под крышей дома — в старом гнезде, что они берегли каждую весну. По примете, если ласточка гнездо свила — к счастью.

— Знаешь, — внезапно произнёс Семён, — я часто думаю… Мы правильно жили, Марфа. По совести. По обычаям. Не всё гладко было, но мы любили друг друга. И детей. И землю эту.

Марфа прижалась к его плечу. Вечерний воздух наполнился ароматом цветущих яблонь и свежей травы. Где-то вдалеке заиграла музыка — молодёжь собиралась на гулянье, как исстари велось на Егория Вешнего.

— Я благодарна тебе за каждый день, Семён, — прошептала Марфа. — За каждый Юрьев день, что мы встретили вместе.

Две слезинки, словно росинки утренние, скатились по её щекам — не от горя, а от полноты чувств. Дед Семён бережно вытер их своей шершавой ладонью.

— Не плачь, Марфушка. На Егория слезы льёшь — весь год плакать будешь, примета такая.

Она рассмеялась сквозь слёзы:

— Это слёзы радости, Семёнушка. Они не в счёт.

В сгущающихся сумерках они всё сидели на лавочке, держась за руки, как молодожёны. Два одиноких деревца на холме жизни, корнями сплетённые, ветвями укрывающие друг друга. И казалось, что святой Георгий, чей день они провели по всем обычаям, благословляет их своей незримой рукой, даруя ещё одну весну, ещё один год любви и заботы друг о друге.

А над деревней плыл колокольный звон из старой церквушки, напоминая, что День Егория Вешнего подходит к концу, но жизнь продолжается, следуя извечному круговороту времён, традиций и любви, соединяющей поколения незримой, но прочной нитью.

Автор: Полезные странички

6 мая — Егорий Вешний (Юрьев день) в народном календаре

Поддержать автора ​